"Я это понимаю, милорд. И вовсе не жду от вас этого. Но вы часто бываете тут... вот когда вы с ним - хотя бы каждые полчаса."
А сразу сказать нельзя было, клещами нужно тянуть?
"Хорошо, раз в полчаса."
Целители обожали почему-то общие слова.
Курво поглядел на Хуана. Собаку он не слишком-то любил и не особо доверял валарскому подарку, но ума у него было больше, чем у хозяина.
- Вот это он должен пить, когда придет в себя. Раз в полчаса... а, ну ты же время не разбираешь... в общем, напоминай хоть изредка.
Может, хоть пес сообразит, что к чему.
"Я превосходно понимаю и это, милорд. Сейчас... у многих так. Вон тот юноша.. его брат в плену, и он ничего о нем не знает. Все сейчас волнуются за близких. Просто.. постарайтесь отвлекать его от мрачных мыслей."
В ответ Курво только кивнул. Кинул искоса взгляд на мальчишку в углу... в плену, значит... Да, у каждого свои беды. Война.
Атаринке похлопал брата по плечу, поправил одеяло и ушел. Дел было немало... и ждать его никто бы не стал.

- Хорошо, что любишь. Я принесла как раз. Угу, вот.
- Да, я вижу... спасибо.
Майвендил положил книгу на столик и взял кружку с молоком.
- А так бывает? Чтобы ничего не любил особенного?
- Наверное... я не знаю, - он пожал плечами и растерянно улыбнулся.
Раньше он тоже думал, что не бывает. А теперь вот... Ну нельзя же заставить себя чего-то хотеть насильно...
- Но сейчас же попробовал и понравилось. Будешь дальще изучать? Если ххочешь, я могу еще что-нибудь принести, почитать там... Или рисовать. Ты хорошо рисуешь?
- Буду, обязательно... Ванидар сказал, что я могу стать целителем, хотя я сомневаюсь... ну какой из меня целитель? Рисую? Ну... немного и не очень хорошо. Но можно попробовать. Мне же делать-то нечего совсем...А ты что любишь делать?
Все, что угодно, лишь бы не лежать без дела, тупо глядя в потолок и думать...
- Хорошая, очень, и большая такая. Как медведь большой. Она больше меня, наверное.
- Большая... и очень умная. Я за ней наблюдаю... знаешь, я таких умных никогда не видел...

Следующие пара недель принесли некоторые изменения. В основном они касались феаоринга - тот как будто изменился после этой истории. Стал веселым и общительным, даже предложил юноше сыграть в башни. Проиграл - хотя Майвендил не был особенно искусным игроком - и расстроился, как ребенок... Вообще он был похож на не выросшего ребенка. Это было странно, учитывая, что родился лорд еще в Амане.
Индиль приходила довольно часто, и юноша всегда был этому рад - от разговоров с ней на душе становилось светлей. В этом она была похожа на брата...
А в остальном все было как прежде... Рана затягивалась, но болела, особенно по ночам. И мысли приходили тоже по ночам - днем все-таки было на что отвлечься. Юноша старался не показывать этого, но часто встречал рассвет, так и не уснув, измученный тревогой за брата и болью...

Дни шли за днями, Куруфинвэ понемногу освоился в Нарготронде. Жизнь постепенно входила в свою колею, срочные вопросы решались, новых пока не возникало. Атаринке по обыкновению много времени проводил в кузнице и в оружейной, постепенно обзаводясь знакомствами и в Нарготронде. Бывал у брата в лазарете... тот вел себя на удивление примерно. Впрочем, настроение Турко всегда менялось волнообразно.
Гонцы с Амон-Эреб так и не вернулись. Впрочем, несколько дней у них еще было - Курво клал запас на военное время, невозможность нормально проехать. Но тревожно ныло сердце - что там, на севере? Химринг был в осаде, когда они оставляли Аглон - это все, что знал нолдо.
В очередной раз придя к Турко, Куруфинвэ с удовольствием услышал, что брат почти полностью здоров. Хоть перестанет изводиться в постели.
Хотя на радостях тот совсем размяк. Услышав просьбу передать его извинения кузену, Атаринке молча кивнул, но был вовсе не уверен, что это стоит делать. Это было унизительно... даже если Турко и искренне сожалел. Нужно было как следует подумать, прежде чем решать.
- Ну что, мои поздравления, братец, - он улыбнулся Охотнику. - Отпускают на волю? Рад, что ты здоров наконец.

- Про близнецов и Морьо пока не слышно, - неохотно ответил Курво. - Через несколько дней должны вернуться гонцы.
Турко, как и ожидалось, начал с града неприятных вопросов. Но все равно рано или поздно отвечать бы пришлось, так что... лучше хоть от глупых идей отвлечь.
- Тебе придется ехать на Химринг, если разведчики сообщат, что туда можно добраться, - напомнил он брату. - На обратном пути заедешь и к близнецам и Морьо.
Если туда ехать вокруг Дориата, а обратно возможно будет проехать через Эстолад. Пока было неясно, где сумели остановить вражескую армию.
Аредэль... Даже говорить было мерзко.
- Скверные новости, брат, - он положил руку на плечо Турко. - Аредэль... погибла. Ее этот подонок сумел выследить. И убил. Турукано казнил его...
Курво прекрасно знал, что сейчас будет взрыв. Смешно, раз в жизни поступил по совести - а оно вон как обернулось.

Криков не было. Зато было все остальное. Курво достаточно хорошо знал брата, и слова Охотника его почти не задели. Именно этого он и ждал.
- Как вы с Турукано схоже мыслите, - это была не подначка, просто констатация факта. - Я не убиваю встречных эльдар только потому, что они мне не нравятся. Иначе нолдор осталось бы вдвое меньше... а наших родичей точно поубавилось бы.
На ласку Турко чуть шевельнул уголком рта, но руку не отдернул. Накрыл ладонь брата своей.
- Если бы я знал, что он хочет убийства - может, и смог бы. Но я видел лишь опасность для него самого. Не надо, Тьелкормо.
И все же это было почти смешно - единственный его поступок, который можно было назвать благородным. И дружное осуждение.
- Жаль, что она не осталась у нас. Не дождалась.
Как странно сплетаются нити судьбы...
- Турукано говорил, что она защищала сына.

Курво только поморщился. Нет, он и сейчас чувствовал, что был прав тогда. Можно было убить тех, кто встал на пути... но почти гостя, ищущего жену? Он ведь хотел уберечь Эола. А вышло...
- Не знаю и не берусь судить, стоил или не стоил, но это было ее решением, - пожал плечами Атаринке. А вот на следующие слова брата передернулся. Снова взял его за руки, хотя редко проявлял ласку сам. - Неправда. Родители любили тебя. Как и всех нас. Не смей так говорить, - он невольно повторил жест Турко, поглаживая его запястье.
Между ними вклинился пес, и Курво выпустил брата. Хуан утешать умел гораздо лучше него.
- Поговори, если хочешь, но я бы не советовал, - предостерег Атаринке. - Он и сам умеет на скандалы нарваться, а нас ну очень сильно не любит. Да и общаться с нами не горит желанием.
Ему разговаривать теперь с Турукано было просто-напросто противно. Подташнивало от этого полуродича, старавшегося казаться благородным и оказавшегося на деле подонком и трусом, какого трудно было ожидать среди потомков государя  Финвэ.
- Знаешь... Турукано мне в нашей беседе гаже Эола показался, - все же высказался нолдо.

-Любили... может быть,
И уткнулся в Хуана. Курво пожал плечами и убрал уже протянутую к брату руку. С него и правда довольно нытья. Любили, не любили...
- Много чего, - процедил сквозь зубы Атаринке. Не слишком хотелось говорить, но Турко имел право знать.
- В основном - что я должен был убить Эола. Потому что мне все равно. А он, Турукано, с порога пришельца убить не мог - потому что совесть же. Чужими руками в белом остаться... Гадко. Эол хоть сам...
Курво говорил неохотно, глядя в пол. Не может же так быть, чтобы любое благородство оборачивалось такой изнанкой? Но до сих пор иного Куруфинвэ не встречал. Те, кто стремились остаться в белом, обычно легко жертвовали ради этого окружающими. Не задумываясь. Ну нет, ему ближе прямота и честность.
- Кроме того, это же кем надо быть, чтобы в норе отсиживаться, когда отец и брат на волосок от смерти? Да и с Финдарато они дружили раньше.

Турко, как и ожидалось, преисполнился праведного гнева.
- Никому в Валинор не ехать, - усмехнулся Куруфинвэ, - кто-то Мандоса плохо слушал. Вот то-то меня и... удивило - разве убийство чужими руками меньше претит совести? Тогда это какая-то неправильная совесть.
Не говоря уже о том, что если бы он убил Эола, ничего бы в Гондолине не случилось, а его орком стали бы называть в лицо. Но такому лицемерию Атаринке уже давно не удивлялся.
- Не тебя я сравнил, а твою реакцию, - пояснил он. - Вот именно, что не надо устраивать, потому что проблемы будут у меня. У ссоры нашей свидетель был. Турукано умен.
Предложение разобраться с кузеном наедине вызвало у Курво невеселый смешок.
- Как бы не выяснилось, что он даже в Нарготронде своей тени боится и без свиты не ходит. И стоит ли марать руки?
Бить морду кузену казалось как-то мелочно. Чего ради, собственно? Учить вежливости - так в поединке, и он сам вызвал бы Нолофинвиона, не будь они оба в гостях. А так во всем обвинили бы его, иллюзий Атаринке не питал. Но и удерживать Турко не собирался.

Оптимизм и бесшабашность брата заставили Курво покачать головой. Отвоюем... Легко сказать - трудно сделать. Для этого нужно по меньшей мере узнать, что творится на востоке, снять осаду с Химинга, отбить хотя бы Химлад - тогда будет плацдарм для атаки. К тому времени им уже будет не до Турукано.
- Если и Маэглин этот прячется вместе с дядей, то не поглядишь, - пожал плечами Атаринке. - Нет, брат, ты не едешь на разведку. Разведчики вернутся через пару дней - это время ты долечиваешься и приходишь в себя. А потом ты едешь на Химринг, если скажут, что туда можно прорваться.
Палантиры... Память снова резанула болью, а еще сильнее оказался следующий удар. Турко был прав - ничего по-настоящему серьезного он в Эндорэ не сделал. Не смог... Куруфинвэ не знал, почему так было - но вот не приходили в голову идеи. И Тьелкормо со свойственным ему тактом прошелся по больному кованым сапогом.
- Палантир тебе здесь не поможет, - резко ответил Курво. - Город защищен чарами, нет ни выхода, ни входа. Думаешь, я не пробовал?
Пробовал. Но камень упрямо молчал. А где палантир Турко, он все равно не знал.

Отредактировано Куруфинвэ (2013-01-19 18:06:06)

- Сомневаюсь, - пожал плечами Курво, но спорить не стал. Он догадывался, чем обернется дело, но не знал наверняка, поэтому просто ждал прихода Ториона.
Этого нолдо ему всегда было жаль. Расхлебывать все небрежности лорда - да еще и вечно получать нагоняи... собранный, деловитый и отважный юноша заслуживал чего-то большего.
Диалог покатился так, как и боялся Атаринке. Значит, палантир остался в захваченной крепости... Проклятье! Сейчас он готов был придушить брат.
Курво встал, отошел к окну, повернувшись спиной к говорившим. Перед глазами снова проносились картины боя и отступления. Волна орков, которых не остановить, балроги, сжигающие, казалось, даже камень, отступающие эльдар - чудом им с Турко удавалось не превратить отступление в бегство. Нет - отходили, унося раненных, прикрывая слабых, огрызаясь и нападая.
Палантир... отцовское творение, чудо, вышедшее из мастерской. Он помогал их делать - хотя отец редко позволял такое. Но тогда они работали вместе - ну как "вместе", замысел и проработка целиком принадлежали отцу, он сам был лишь подручным. Но и этого было довольно. А теперь этот камень в руках Моринготто... он прибить готов был недотепу-Тьелкормо. И верные здесь ни при чем.
"Ты сам виноват, Турко. Ты отвечал за камень. Он был твоим."

"Прекрасно помню, у меня был еще и валарауко," - огрызнулся Курво. - "И тем не менее, мой камень сейчас в моей комнате. Ты просто-напросто неизвестно чем и о чем думал."
Небрежность брата ко всему на свете, даже к тому, что ему вроде бы было дорого, выводила Атаринке из себя. Он просто не мог понять такой расхлябанности, особенно, когда она оборачивалась подобным образом.
Турко продолжал грызться с оруженосцем, а Курво старался взять себя в руки. Все равно брата не исправить, никакими методами. Разве он не пытался?
-Что делать-то теперь, а, Курво?
Ожидаемо. Выкричался.
При посторонних Атаринке всегда был младшим братом - и только. Это ничему не помогало, правду о том, кто комнадует, знали все, но хоть внешние приличия соблюдались.
- Мой камень чудом удалось спасти, - ответил он, - но здесь, в Нарготронде, его, к сожалению вовсе невозможно использовать. Так что... мне кажется, брат, что поделать пока ничего нельзя.
Мнение изложено с чуть вопросительной интонацией - решение оставалось за Охотником. Формально.

Разнос оруженосца завершился миром, тот, наконец, вышел и братья остались одни. Курво немедленно сбросил маску учтивости.
- Найдется, а как же. В Ангамандо. Прогуляешься туда? Найдешь? Тихо свистнуть и уйти - называется найти, - он был все-таки очень зол на разгильдяя-братца.
- Я тоже волнуюсь. А уезжать придется далеко, за границы Нарготронда - там небезопасно, и рисковать палантиром я не позволю, особенно теперь. Все равно изменить ничего нельзя, что бы ни случилось. Теперь уже пара дней до новостей осталась.
В который раз уже Курво дал себе слово никогда и ничего важного Турко не доверять. Ничего, что можно сломать, потерять, испортить или сделать не так... и даже если подобной возможности не видит он - это еще не значит, что ее не найдет Тьелкормо!

Угрозу брата Курво проигнорировал - прекрасно знал, что никуда тот не сбежит. А останавливать Турко логическими доводами было совершенно бесполезно.
На робкие извинения Тьелкормо он кивнул, даже не отстранился - но следующее его предложение взбесило Атаринке до предела. Он резко развернулся, стряхивая руку брата и с трудом удерживаясь, чтобы не ударить его. Кулаком в зубы, чтобы не молол чепухи.
- Если не умеешь думать, что говоришь - молчи, а то говорить получается плохо! - прошипел Курво сквозь зубы. Турко никогда не задумывался о реакции, которую могут вызвать его слова... и, привыкнув к этому, Атаринке реагировал бурно, но остывал быстро. Только иногда для острастки обижался надолго. Сейчас Тьелкормо подошел опасно близко к этой грани. Курво готов был развернуться и уйти, плюнув на все.